Агентству по страхованию вкладов (АСВ) знакомы практически все схемы, по которым владельцы банков выводят средства. Сегодня агентство наводит порядок в санируемых банках, бьется в судах за возврат активов Межпромбанка (МПБ), содействует в расследовании уголовных дел, связанных с лопнувшими банками «группы Матвея Урина» и, конечно, осуществляет свою основную деятельность страховые выплаты частным вкладчикам. Реально ли вернуть активы МПБ, что ждет бывших менеджеров «Российского капитала», какое наказание будет грозить за подделку банковской отчетности, а также о судьбе непрофильных активов санируемых банков в интервью «Маркеру» рассказал первый заместитель гендиректора АСВ Валерий Мирошников.

Валерий Александрович, что подразумевается под «мотивированными суждениями», на основе которых Центробанк хочет применять санкции к кредитным организациям? Действительно ли таким образом ЦБ сможет заблаговременно и эффективно реагировать на проблемы в банках и тем самым облегчить работу АСВ?

Как эксперт могу сказать, что нам в агентстве приходилось руководствоваться мотивированными суждениями при оценке финансового положения банков в преддверии санации. Инструмент оказался достаточно эффективным. К примеру, в активах банка есть крупный кредит. С виду все выглядит вполне благополучно: кредит обеспечен товарооборотом, исправно обслуживается. Срок его погашения должен наступить через два года. Но когда мы начинаем собирать информацию о компании-заемщике, то выясняется, что в учредителях числится человек, на котором «висят» еще сотни других юрлиц, что у компании элементарно нет собственного web-сайта, наконец, что она, согласно оборотам по ее счетам, никогда не платила налоги и зарплаты. Все это еще не доказательство того, что банк использует в работе мошеннические схемы, но уже повод задуматься и проверить денежные потоки. В результате, как правило, выявляются нарушения.

Сможет ли и ЦБ выявлять их также эффективно, как АСВ?

ЦБ сложнее, поскольку по закону он должен руководствоваться очень жесткими критериями при оценке банков. У ЦБ в положении 254-П упоминаются «иные существенные факторы», которые допускают творческий подход, но что под ними имеется в виду, не раскрывается. Вот сотрудники ЦБ и опасаются применять санкции на основе мотивированных суждений, поскольку неопределенность критерия дает возможность контрагенту обратиться в суд и выиграть дело.

ЦБ добивается того, чтобы на основании мотивированного суждения инспектор вправе был принимать решения о создании резервов под активы, которые только с виду качественные. Однако у этого подхода есть оппоненты, которые узрели здесь коррупционную составляющую. Они опасаются, что инспектор ЦБ получит неограниченную власть относить по-настоящему хорошие кредиты в категорию плохих с целью получения вознаграждения от банкира за отказ от такого решения.

Что нужно для эффективного применения мотивированного суждения?

Для эффективного применения мотивированного суждения необходимо наличие целого ряда факторов, в том числе, кстати, законодательное закрепление этого понятия, а также сложившаяся судебная практика, поддерживающая ЦБ в его позиции. Возьмем Межпромбанк. Сегодня всем известно, что банк «пустой». Но с другой стороны, все при этом также знают, что его владельцу принадлежат крупные предприятия: это и «Северная верфь», и Балтийский завод, и конструкторское бюро «Айсберг», и Енисейская промышленная компания (ЕПК). Понятно, что в работе банка присутствуют так называемые схемы. Но доказать их наличие очень сложно. Вот сейчас ЦБ как раз и работает над тем, чтобы связанные бизнесы отражались на балансе банка.

Если заговорили об МПБ. Кредиторы не верят, что им удастся получить хоть что-нибудь. Что АСВ как конкурсный управляющий делает для возвращения активов?

В настоящее время погашена задолженность перед кредиторами на сумму 74 млн руб. Понимаю, что это капля в море, но работа продолжается. Так, в отношении недобросовестных должников Межпромбанка конкурсным управляющим подано 102 иска на общую сумму в 72 млрд руб. Дела мы, скорее всего, выиграем, но не стоит обольщаться, что все эти средства нам удастся взыскать. Наиболее перспективным, на мой взгляд, является получение средств в результате оспаривания сделок на сумму 10,6 млрд руб., в рамках которых задолженность заемщиков перед МПБ гасилась живыми деньгами, а не с помощью различных схем.

А что с акциями ЕПК?

Приходится сталкиваться с массой сложностей. К примеру, нам удалось через суд запретить регистратору вносить изменения по сделкам с акциями ЕПК. Но когда мы обратились к регистратору, нам сообщили, что официальный собственник ЕПК компания «Фармавит» отказалась от его услуг. Мы, правда, уже подали другое ходатайство о запрете собственнику совершать действия, направленные на отчуждение акций ЕПК. Но суд неохотно идет на принятие обеспечительных мер.

Наша правовая позиция относительно акций ЕПК заключается в том, что не важно, кто является их собственником, бумаги были незаконным путем выведены из-под залога по кредитам МПБ на 30 млрд руб. и должны быть возвращены. Мы сознательно всю эту ситуацию вокруг акций ЕПК сделали достоянием гласности чтобы г-н Пугачев не мог их так легко продать. Потенциальным покупателям будет достаточно почитать СМИ, чтобы у них отпало всякое желание влезать в сомнительную сделку. Видимо, мы избрали верную тактику, нам удалось создать такие трудности, что «пугачевские» даже обвинили нас в рейдерстве.

Есть ли шансы у вкладчика Межпромбанка, экс-банкира Сергея Ярмолинского, разместившего в 1994 г. вклад в МПБ под 130% годовых, попасть в реестр кредиторов с требованиями на 92 млрд руб.?

Не знаю, как г-н Ярмолинский насчитал такое количество миллиардов, но по информации, имеющейся у агентства, остаток на его счете составляет сумму в размере 5,726 тыс. руб. При этом следует иметь в виду, что г-н Ярмолинский открыл в банке не депозитный счет, который открывается с целью накопления денежных средств, а расчетный счет индивидуального предпринимателя, предназначенный для осуществления расчетов с контрагентами. Плюс в нашем распоряжении находится оригинал документа допсоглашение к договору банковского счета, согласно которому проценты на остаток по счету Ярмолинского не начисляются.

Ярмолинский уверяет, что никакого допсоглашения не было и предъявить вы можете только подделку.

Откровенно говоря, я вижу здесь настоящее злоупотребление правом. Как из 5 тыс. руб. можно «накрутить» 92 млрд? Это за гранью добра и зла. Если это не откровенное издевательство, то не исключено, что таким образом, например, реализуется идея собственника попытаться провести своего человека в комитет кредитов банка. Если суд поддержит требования Ярмолинского хотя бы частично, мы оспорим эту сделку.

Поговорим о «Российском капитале». Недавно обвинение было предъявлено бывшему предправления банка Ирине Киреевой. Уточните, пожалуйста, в чем именно ее обвиняют? Появились ли новые фигуранты в этом деле?

Г-жа Киреева привлечена в качестве обвиняемой в совершении преступления по статье 201 УК.«Злоупотребление полномочиями» Предварительный размер материального ущерба, причиненного банку ее действиями, оценен в 700 млн руб. Банк выдавал заведомо невозвратные кредиты компаниям, которые по факту не вели хозяйственную деятельность. Кредит приходил на расчетный счет такой компании в этом же банке, далее эти средства снова внутри банка перебрасывались со счета на счет, и в конце концов с одного из счетов покупался вексель самого банка. То есть в активах появлялся кредит, а в пассивах векселя, которые принадлежали некой компании - клиенту «Роскапа».

Пока это лишь попытка хищения, потому что собственники банка получали не живые деньги, а бумаги банка, который испытывал серьезные трудности. Изначально, как я предполагаю, эта схема задумывалась не для того чтобы украсть реально деньги, а чтобы искусственно создать кредиторскую задолженность и в случае банкротства банка войти в комитет кредиторов. При этом появляется возможность оказывать давление на конкурсного управляющего или как минимум быть в курсе того, что происходит в ходе конкурсного производства.

В кризис «Роскап» перешел на короткое время к Национальному резервному банку.

В банк пришел «рыцарь на белом коне» в лице владельца НРБ Александра Лебедева. ЦБ дает НРБ кредит на санацию «Роскапа». В свою очередь, НРБ выдал «Роскапу» кредит. В санируемом банке появляется cash, и тут вдруг «оживают» люди, у которых на руках векселя банка! Сами векселя подлинные. Но источник их образования фиктивный. Во время процедуры банкротства мы всегда отказываемся платить по таким векселям и долго судимся, доказывая свою точку зрения. В итоге эти векселя были погашены и банку нанесен большой ущерб.

Я не вижу в этом вины Лебедева: в тот период он не занимался операционной деятельностью банка. А вот его менеджмент поступил непрофессионально, поскольку должен был разобраться в происходящем. Что касается Киреевой, так выдачу липовых кредитов, на которые потом приобретались векселя, подписывала именно она, поэтому ей и предъявлено обвинение. Другим бывшим руководителям «Роскапа», обвинения, скорее всего, также будут предъявлены.

Как обстоит дело со «следами Матвея Урина»? Уже есть прямые доказательства того, что Урин владел группой банков, которую ему приписывают?

Прямых доказательств нет. Но руководители указанных банков на следствии, как я слышал, дают показания против Урина, и в таком случае ему реально грозит уголовная ответственность за финансовые махинации.

На данный момент, насколько я знаю, законопроект о мерах по укреплению стабильности банковской системы предусматривает возможность вхождения АСВ в капитал проблемных банков. Однако в АСВ называли это «вынужденной нерыночной мерой», считая, что имеет смысл в дальнейшем отказаться от этой практики. В ЦБ настроены иначе... Есть ли шанс, что ваша точка зрения восторжествует?

На самом деле я бы не стал исключать из закона такую норму, которая позволяла бы АСВ входить в капитал проблемных банков. В обычной жизни эта норма бессмысленна и даже вредна. Лучше переводить здоровую часть активов и обязательств в хороший банк. Но во время кризиса возможны различные ситуации, которые сейчас нельзя просчитать. Так зачем же исключать опцию, чтобы потом «в случае чего» в пожарном порядке изменять закон?

Какие еще нормативные решения необходимо принять для того, чтобы ситуация на банковском рынке стала более здоровой?

Поправки в ряд законов, предусматривающие наказание за фальсификацию отчетности. Как раз на этой неделе их должны рассматривать в правительстве.

Как продвигается реализация объектов недвижимости, доставшихся в результате санации банков? Сколько у вас сейчас сооружений, земли и где?

Перечислю, что перешло к нам от проблемных банков. 101 объект недвижимости в Нижнем Новгороде, 126 земельных участков площадью 8,1 тыс. га в Подмосковье. 62 участка площадью 1,2 тыс. га в Тверской области, одно здание площадью 745 кв. м в Тольятти, доли акций в уставных капиталах 23 компаний. Всего АСВ приобрело активов на сумму около 150 млрд руб.с учетом 7,4% акций «Ростелекома»

Каким образом вы планируете реализовать эти активы? Удастся ли их продать по желаемой цене?

Нами проводится в этом направлении всесторонняя работа: активы взыскиваются, реализуются и т. д. Окончательные итоги подводить пока рано.