Генпрокуратура закрывает «кувейтское» уголовное дело против замглавы Минфина Сергея Сторчака. О том, что дело вообще существует, стало известно только в понедельник. Что конкретно вменялось по нему чиновнику и почему теперь вменяться перестало, в следственных органах говорить отказываются.
В среду стало известно, что Генпрокуратура решила прекратить дело против замминистра финансов Сергея Сторчака. Правда, только одно – связанное с выплатой советского долга Кувейту. Как сообщается на сайте Генпрокуратуры России, следственное ведомство «реализуя свои полномочия, отменило постановление старшего следователя Главного следственного управления Следственного комитета при прокуратуре о возбуждении уголовного дела по ч.1 ст.286 УК России в отношении заместителя министра финансов Сергея Сторчака и ряда других лиц Минфина России в связи с урегулированием задолженности бывшего СССР перед Кувейтом». Как указывает Генпрокуратура, постановление признанно необоснованным ввиду отсутствия достаточных данных, подтверждающих наличие признаков преступления в действиях указанных лиц. Все материалы возвращены в Следственный комитет при прокуратуре России для организации дополнительной проверки.
О том, что этот эпизод инкриминируется замминистра, стало известно только в минувший понедельник: об этом на заседании Мосгорсуда, рассматривавшего жалобу адвокатов на решение об аресте Сторчака, заявил представитель Следственного комитета следователь Валерий Хомицкий. Чуть позже пресс-служба СК пояснила, что уголовное дело «связано с превышением должностных полномочий руководителем российской делегации Сергеем Сторчаком в ходе российско-кувейтских переговоров по урегулированию задолженности бывшего СССР перед государством Кувейт, состоявшихся 27–28 января 2005 года в Москве». В чем конкретно превысил полномочия Сторчак, следователи тогда так и не сказали.
Никаких дополнительных комментариев о прекращении расследования по «кувейтскому» эпизоду ни в пресс-службе Генпрокуратуры, ни в Следственном комитете не дают. Защита Сторчака, в свою очередь, заявила, что им пока ничего не известно о закрытии второго дела против их подзащитного. Как сказал адвокат Игорь Пастухов, только в среду утром юристы получили постановление СК о возбуждении дела по долгу Кувейту и объединении его со старым. Напомним, что 23 ноября этого года Сторчаку инкриминировали ч. 3 ст. 30 (приготовление к преступлению) и ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное организованной группой в особо крупном размере): по версии следствия, замминистра вместе с гендиректором компании «Содэксим» Виктором Захаровым и президентом Межрегионального инвестиционного банка Вадимом Волковым хотели похитить $43 млн из бюджета страны «под предлогом покрытия затрат, понесенных ЗАО «Содэксим». Не смогли дать никаких официальных комментариев и в самом Минфине. «Мы ничего не знаем, обращайтесь в прокуратуру», – сказали там.
Как ранее рассказывала «Газета.Ru», соглашение между Россией и Кувейтом было подписано российским министром финансов Алексеем Кудриным и министром энергетики Кувейта шейхом Ахмадом Фахад Аль-Ахмад Аль-Сабахом в мае 2006 года. Советский долг перед Кувейтом, правопреемником которого стала Россия, составлял более $1,9 млрд. Из этой суммы на долю основного долга приходилось $1,1 млрд, еще около $600 млн – на контрактные проценты, и около $300 млн – на штрафные проценты. Соглашение предусматривало, что основной долг Россия погасит деньгами в течение двух с половиной лет, контрактные проценты – товарными поставками в течение пяти лет, а штраф в размере 0,3% Кувейт нам списал.
Эта схема «является одной из наиболее льготных для России из числа соглашений, подписанных с суверенными кредиторами бывшего СССР», заявлял Минфин после подписания.
Задолженность, о которой идет речь, образовалась в 1991 г., когда кувейтское инвестиционное агентство «Кувейт Форин Трейдинг Контрактинг энд Инвестмент Компани» предоставило Внешэкономбанку СССР финансовый кредит в сумме $1 млрд долл. В июле 1992 г. сумма кредита была увеличена еще на $100 млн.
«Этот долг возник в период агрессии Ирака против Кувейта и носил политический характер, то есть эти деньги давались под очень низкую ставку без уверенности в их возврате, в интересах того, чтобы СССР был на стороне Кувейта или не поддерживал Ирак», – рассказал в понедельник «Газете.Ru» бывший глава департамента внешнего долга Минфина, а ныне председатель совета Московской международной валютной ассоциации (ММВА) Андрей Черепанов. Впоследствии же этот долг был оформлен как обычный кредит. Кувейт поставил вопрос о его погашении после того, как Россия в 1995 г. стала членом Парижского клуба кредиторов. Именно Парижский клуб определил, какая процентная ставка у кредита и как он будет погашаться.
Какое именно превышение служебных полномочий мог допустить Сторчак при проведении переговоров с Кувейтом, Черепанов тогда предположить затруднился.
Зато директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко заявил, что по этому эпизоду «речь может идти не только о судьбе Сторчака, но и о судьбе самого министра финансов Алексея Кудрина»: именно он подписал документ с Кувейтом. И, как предположил Минченко, в происходящем можно усмотреть попытку политического давления.
Почему дело, объединенное в одно производство с первым обвинением Сторчаку, Генпрокуратура решила закрыть, эксперты могут лишь догадываться.
«Я знаю Сергея Сторчака как высокопрофессионального, ответственного, кристально чистого человека в отличие от его предшественников и поэтому верю в его невиновность. Хотелось бы, чтобы все дела против него были закрыты, а обвинения сняты, – заявил в среду «Газете.Ru» руководитель проекта «Национальное развитие» Андрей Черепанов. – Непонятно, какую именно сейчас работу ведет прокуратура. Вполне возможно, что там идет так называемая торговля. Может, Сторчак в чем-то уступил им – и они сняли обвинение. К примеру, от него потребовали молчать об истиных причинах его задержания в будущем, когда он выйдет на волю. Возможно, с него и первое обвинение снимут, если он пойдет на какие-то более глобальные уступки». Кроме того, предполагает Черепанов, вполне возможно, что второе дело сыграло свою роль при последнем вынесении решения о законности содержания Сторчака под стражей, став дополнительным аргументом в пользу прокуратуры. «А может быть, второе дело было своего рода предупреждением о возможных иных вариантах давления: пока есть один аргумент, а может, появится несколько, а может, и дело об убийстве появится... все что угодно», – отмечает он.
«Вообще, на мой взгляд, это своеобразные игры прокуратуры – а иначе подозреваемого в экономическом преступлении просто отпустили бы до момента судебных разбирательств, так как содержать под стражей человека за такие преступления в корне неразумно. Это лишний раз демонстрирует качество работы отечественных следственных органов», – подытожил он.
Депутат Госдумы Александр Лебедев считает, что ничего удивительного, в том, что «кувейтское дело» решено закрыть, нет. «Это говорит о том, что дело разваливается, – считает Лебедев. – Прокуратура всегда ведь поступает одинаково. Когда один состав преступления не доказывается, начинают сочинять второй, третий, четвертый и так далее, а затем ходят в камеру и предлагают сознаться. Может, они поступят так, как никогда не поступали: отпустят человека и извинятся? Я искренне верю в невиновность Сторчака. А правоохранительную систему давно пора тотально реформировать, потому что из правоохранительной она давно превратилась в правонарушительную».
Впрочем, другие аналитики считают, что никакого закрытия уголовного дела не будет.
«Дело вряд ли будет прекращено, – высказал свое мнение «Газете.Ru» директор центра политической информации Алексей Мухин. – Таким образом, видимо, сейчас рассчитывают отвлечь журналистов от этого дела, чтобы вытащить из Сторчака как можно больше информации. Не бывает так, чтобы Генпрокуратура возбуждала дела, а через несколько дней отменяла постановление о возбуждении».
Кстати, всего месяц назад, в середине октября 2007 года, Генпрокуратура выступила с инициативой об отмене ареста обвиненных в прослушивании телефонов и взяточничестве высокопоставленных сотрудников ФСКН. Однако добиться своего она не смогла: суд отказал ведомству, согласившись с позицией Следственного комитета, который был категорически против отмены ареста.
В среду стало известно, что Генпрокуратура решила прекратить дело против замминистра финансов Сергея Сторчака. Правда, только одно – связанное с выплатой советского долга Кувейту. Как сообщается на сайте Генпрокуратуры России, следственное ведомство «реализуя свои полномочия, отменило постановление старшего следователя Главного следственного управления Следственного комитета при прокуратуре о возбуждении уголовного дела по ч.1 ст.286 УК России в отношении заместителя министра финансов Сергея Сторчака и ряда других лиц Минфина России в связи с урегулированием задолженности бывшего СССР перед Кувейтом». Как указывает Генпрокуратура, постановление признанно необоснованным ввиду отсутствия достаточных данных, подтверждающих наличие признаков преступления в действиях указанных лиц. Все материалы возвращены в Следственный комитет при прокуратуре России для организации дополнительной проверки.
О том, что этот эпизод инкриминируется замминистра, стало известно только в минувший понедельник: об этом на заседании Мосгорсуда, рассматривавшего жалобу адвокатов на решение об аресте Сторчака, заявил представитель Следственного комитета следователь Валерий Хомицкий. Чуть позже пресс-служба СК пояснила, что уголовное дело «связано с превышением должностных полномочий руководителем российской делегации Сергеем Сторчаком в ходе российско-кувейтских переговоров по урегулированию задолженности бывшего СССР перед государством Кувейт, состоявшихся 27–28 января 2005 года в Москве». В чем конкретно превысил полномочия Сторчак, следователи тогда так и не сказали.
Никаких дополнительных комментариев о прекращении расследования по «кувейтскому» эпизоду ни в пресс-службе Генпрокуратуры, ни в Следственном комитете не дают. Защита Сторчака, в свою очередь, заявила, что им пока ничего не известно о закрытии второго дела против их подзащитного. Как сказал адвокат Игорь Пастухов, только в среду утром юристы получили постановление СК о возбуждении дела по долгу Кувейту и объединении его со старым. Напомним, что 23 ноября этого года Сторчаку инкриминировали ч. 3 ст. 30 (приготовление к преступлению) и ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное организованной группой в особо крупном размере): по версии следствия, замминистра вместе с гендиректором компании «Содэксим» Виктором Захаровым и президентом Межрегионального инвестиционного банка Вадимом Волковым хотели похитить $43 млн из бюджета страны «под предлогом покрытия затрат, понесенных ЗАО «Содэксим». Не смогли дать никаких официальных комментариев и в самом Минфине. «Мы ничего не знаем, обращайтесь в прокуратуру», – сказали там.
Как ранее рассказывала «Газета.Ru», соглашение между Россией и Кувейтом было подписано российским министром финансов Алексеем Кудриным и министром энергетики Кувейта шейхом Ахмадом Фахад Аль-Ахмад Аль-Сабахом в мае 2006 года. Советский долг перед Кувейтом, правопреемником которого стала Россия, составлял более $1,9 млрд. Из этой суммы на долю основного долга приходилось $1,1 млрд, еще около $600 млн – на контрактные проценты, и около $300 млн – на штрафные проценты. Соглашение предусматривало, что основной долг Россия погасит деньгами в течение двух с половиной лет, контрактные проценты – товарными поставками в течение пяти лет, а штраф в размере 0,3% Кувейт нам списал.
Эта схема «является одной из наиболее льготных для России из числа соглашений, подписанных с суверенными кредиторами бывшего СССР», заявлял Минфин после подписания.
Задолженность, о которой идет речь, образовалась в 1991 г., когда кувейтское инвестиционное агентство «Кувейт Форин Трейдинг Контрактинг энд Инвестмент Компани» предоставило Внешэкономбанку СССР финансовый кредит в сумме $1 млрд долл. В июле 1992 г. сумма кредита была увеличена еще на $100 млн.
«Этот долг возник в период агрессии Ирака против Кувейта и носил политический характер, то есть эти деньги давались под очень низкую ставку без уверенности в их возврате, в интересах того, чтобы СССР был на стороне Кувейта или не поддерживал Ирак», – рассказал в понедельник «Газете.Ru» бывший глава департамента внешнего долга Минфина, а ныне председатель совета Московской международной валютной ассоциации (ММВА) Андрей Черепанов. Впоследствии же этот долг был оформлен как обычный кредит. Кувейт поставил вопрос о его погашении после того, как Россия в 1995 г. стала членом Парижского клуба кредиторов. Именно Парижский клуб определил, какая процентная ставка у кредита и как он будет погашаться.
Какое именно превышение служебных полномочий мог допустить Сторчак при проведении переговоров с Кувейтом, Черепанов тогда предположить затруднился.
Зато директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко заявил, что по этому эпизоду «речь может идти не только о судьбе Сторчака, но и о судьбе самого министра финансов Алексея Кудрина»: именно он подписал документ с Кувейтом. И, как предположил Минченко, в происходящем можно усмотреть попытку политического давления.
Почему дело, объединенное в одно производство с первым обвинением Сторчаку, Генпрокуратура решила закрыть, эксперты могут лишь догадываться.
«Я знаю Сергея Сторчака как высокопрофессионального, ответственного, кристально чистого человека в отличие от его предшественников и поэтому верю в его невиновность. Хотелось бы, чтобы все дела против него были закрыты, а обвинения сняты, – заявил в среду «Газете.Ru» руководитель проекта «Национальное развитие» Андрей Черепанов. – Непонятно, какую именно сейчас работу ведет прокуратура. Вполне возможно, что там идет так называемая торговля. Может, Сторчак в чем-то уступил им – и они сняли обвинение. К примеру, от него потребовали молчать об истиных причинах его задержания в будущем, когда он выйдет на волю. Возможно, с него и первое обвинение снимут, если он пойдет на какие-то более глобальные уступки». Кроме того, предполагает Черепанов, вполне возможно, что второе дело сыграло свою роль при последнем вынесении решения о законности содержания Сторчака под стражей, став дополнительным аргументом в пользу прокуратуры. «А может быть, второе дело было своего рода предупреждением о возможных иных вариантах давления: пока есть один аргумент, а может, появится несколько, а может, и дело об убийстве появится... все что угодно», – отмечает он.
«Вообще, на мой взгляд, это своеобразные игры прокуратуры – а иначе подозреваемого в экономическом преступлении просто отпустили бы до момента судебных разбирательств, так как содержать под стражей человека за такие преступления в корне неразумно. Это лишний раз демонстрирует качество работы отечественных следственных органов», – подытожил он.
Депутат Госдумы Александр Лебедев считает, что ничего удивительного, в том, что «кувейтское дело» решено закрыть, нет. «Это говорит о том, что дело разваливается, – считает Лебедев. – Прокуратура всегда ведь поступает одинаково. Когда один состав преступления не доказывается, начинают сочинять второй, третий, четвертый и так далее, а затем ходят в камеру и предлагают сознаться. Может, они поступят так, как никогда не поступали: отпустят человека и извинятся? Я искренне верю в невиновность Сторчака. А правоохранительную систему давно пора тотально реформировать, потому что из правоохранительной она давно превратилась в правонарушительную».
Впрочем, другие аналитики считают, что никакого закрытия уголовного дела не будет.
«Дело вряд ли будет прекращено, – высказал свое мнение «Газете.Ru» директор центра политической информации Алексей Мухин. – Таким образом, видимо, сейчас рассчитывают отвлечь журналистов от этого дела, чтобы вытащить из Сторчака как можно больше информации. Не бывает так, чтобы Генпрокуратура возбуждала дела, а через несколько дней отменяла постановление о возбуждении».
Кстати, всего месяц назад, в середине октября 2007 года, Генпрокуратура выступила с инициативой об отмене ареста обвиненных в прослушивании телефонов и взяточничестве высокопоставленных сотрудников ФСКН. Однако добиться своего она не смогла: суд отказал ведомству, согласившись с позицией Следственного комитета, который был категорически против отмены ареста.