«Особое мнение»: Евгения Альбац, главный редактор журнала «The New Times»

Н.АСАДОВА: Это Евгения Альбац, главный редактор журнала «The New Times». Еще одна тема сегодняшнего дня. В Лондонской школе экономики была открыта русская бизнес-неделя, ее открывал глава МИД России Лавров. Но при этом не обошлось и без скандала: известный предприниматель Александр Лебедев, как известно, выступил и сказал, что он туда не поедет. А почему не поедет? Потому что, по его мнению, ухудшается деловой климат в России, происходят нападки на его бизнес внутри страны, и он сказал о том, что он опасается уезжать за границу, потому что не исключает, что его могут не пустить обратно в Россию. Вот я хочу, чтобы вы прокомментировали как-то его заявления: действительно ли вы считаете тоже, что деловой климат в России ухудшается или хуже уже некуда?

Е.АЛЬБАЦ: Ну, он-то, конечно, с моей точки зрения, ниже плинтуса. После дела Магнитского, после всей этой истории с Браудером, после, конечно же, этого безобразия под названием «Суд над Ходорковским», после приговора, после вчерашнего заявления Васильевой и так далее. Мы же знаем о том, что растут цифры бизнес-эмиграции. Причем, они, действительно, очень серьезно растут. Люди более состоятельные уезжают в Лондон. Люди менее состоятельные переезжают в Прагу, переезжают в Словакию, переезжают в другие...

Н.АСАДОВА: В Эстонию.

Е.АЛЬБАЦ: Ну, я, вот, просто про Эстонию не знаю. А, вот, про Прагу, Словакию и Лондон знаю очень хорошо. Мы знаем, что все опросы среди молодых людей, даже вполне конформистски настроенных молодых людей, говорят о том, что они хотели бы уехать за границу. И опросы показывают, что больше 50% сегодняшних молодых людей хотели бы уехать за границу. То есть ситуация, при которой люди с деньгами или люди в том возрасте, когда много энергии и сил для того, чтобы начать свое дело или пробиваться по служебной лестнице, они не хотят жить в нашей стране. Это же катастрофа. Это вообще катастрофа.

Н.АСАДОВА: Но между тем...

Е.АЛЬБАЦ: При этом, понимаете, вот это главная беда.

Н.АСАДОВА: Евгения, смотрите, Лавров, когда открывал сегодня эту бизнес-неделю...

Е.АЛЬБАЦ: Теперь что касается Лебедева. Подождите, я хочу сказать о Лебедеве.

Н.АСАДОВА: Да-да, закончите про Лебедева, а потом мы про Лаврова поговорим.

Е.АЛЬБАЦ: Да, простите. Я могу судить о том, что я читаю в блоге Александра Лебедева, то, что я читаю на других блогах, на FaceBook и так далее. Потому что информации очень немного. Насколько я понимаю, на Лебедева сейчас оказывается беспрецедентное абсолютно давление. У меня нет никаких сомнений, что связано это с тем, что Лебедев является основным акционером «Новой газеты».

Насколько я понимаю, основное давление на Лебедева началось после того как «Новая газета» опубликовала материалы о том, что где-то на югах некто кое-где у нас порой строит дачи Путину Владимиру Владимировичу. Значит, на это управление делами президента в лице господина Кожина заявило, что они ничего не строят. Но тут вдруг оказалось, что почему-то эти объекты охраняет ФСО. Как так может получиться, что, с одной стороны, ничего не строят, с другой стороны, Федеральная служба охраны этот объект охраняет, ну, тайна. Либо у нас ФСО получает мало зарплату и, значит, приходится подрабатывать там где-то на югах, непонятно что охранять.

Так вот когда «Новая газета» начала публиковать эти материалы, насколько я понимаю, давление на Лебедева удесятерилось. Вторая любопытная вещь заключается в том, что когда проходил рейдерский такой наезд на бизнес Лебедева, в нем принимали участие люди с фамилиями, похожими на фамилии, которые фигурируют в деле Магнитского. А это говорит о том... Ну, мы-то знаем: о том, что существуют специально отобранные следователи, специально отобранные оперативники, специально отобранные прокуроры, которые занимаются политически мотивированными процессами - много раз мы об этом в этой студии говорили. И у меня большое беспокойство вызывает то, что эти фамилии появились и в деле Лебедева.

Лебедев, в общем, не мальчик, человек, который прошел вполне приличную школу, в том числе и школу бизнеса, сам вышел из первого главного управления КГБ СССР, из разведки. Но насколько я могу судить по тому, что публикуется в блогах, он сейчас, действительно, оказался в очень тяжелом положении ровно потому, что... Вообще, он, конечно, мог бы сесть на самолет и улететь. Но здесь есть «Новая газета», здесь есть его бизнес, который он просто так бросить не может.

Н.АСАДОВА: Ну, мы знаем, действительно, о том, что на бизнесменов в России оказывается давление, отбирается бизнес, даже если они не занимаются вообще политикой, а просто потому, что хорошие деньги - почему бы не взять? Но при этом сегодня в Лондонской школе экономики Лавров произносил торжественные речи и призывал европейские страны участвовать в модернизации в России. И я по своим ощущениям не могу сказать, что европейские страны отказываются от взаимодействия с Россией, с российским руководством, с правительством в деле модернизации.

Е.АЛЬБАЦ: А ваши ощущения - они, Наргиз, на чем основываются?

Н.АСАДОВА: Ну, например, то, что, в общем, например, французы продают нам Мистраль, да? Никогда до этого страна, которая входила в НАТО, не продавала такого рода технологии России.

Е.АЛЬБАЦ: А это какое имеет отношение к модернизации?

Н.АСАДОВА: Ну как? Модернизация военная. Конечно же, это новые технологии.

Е.АЛЬБАЦ: Поэтому мы покупаем безумно дорогой Мистраль, совершенно не понятно, нужен нам он или не нужен. У многих специалистов это вызывает большие вопросы.

Н.АСАДОВА: Сделка с «BP». Ну нет, огромное количество примеров.

Е.АЛЬБАЦ: А это какое имеет отношение к модернизации?

Н.АСАДОВА: Ну как? Они же приходят со своими технологиями.

Е.АЛЬБАЦ: Какие нанотехнологии создает «BP»?

Н.АСАДОВА: Ну, не обязательно нанотехнологии. Модернизация связана не только с нанотехнологиями, согласитесь. То есть оборудование более современное...

Е.АЛЬБАЦ: Сделка с «BP», кстати говоря, приостановлена, потому что, как вы знаете, акционеры ТНК-BP подали в суд в Лондоне и сделка приостановлена, поскольку сделка совершена между BP и Роснефтью, а как-то акционеров ТНК забыли об этом поставить в известность. Тоже замечательный способ ведения, конечно, бизнеса.

Н.АСАДОВА: Ну, в частности, например, Оксана Дмитриева, член Комитета Госдумы по бюджету и налогам сказала, что ухудшение делового климата, конечно, наблюдается в малом бизнесе, но не затрагивает финансовый сектор и банки. Другой комментатор, вице-президент РСПП Игорь Юргенс говорит о том, что деловой климат в России меняется в зависимости от того, сотрудничают ли инвесторы с действующей властью или оппонируют ей?

Е.АЛЬБАЦ: Ну, я слышала сегодня Юргенса в эфире «Эха Москвы».

Н.АСАДОВА: То есть, в принципе, находят возможности сотрудничать.

Е.АЛЬБАЦ: Он сказал, что не ухудшается, не улучшается - он стабильно плохой. Вот, что сказал Юргенс в интервью «Эхо Москвы».

Н.АСАДОВА: То есть вы считаете, что европейские страны не будут взаимодействовать? Хотя, мы слышим о подписании различных договоров.

Е.АЛЬБАЦ: Я не знаю. Понимаете, я не сомневаюсь... Нет такого понятия «европейские страны», да? Это нам тут, сидя в Москве, кажется, что бизнес - это страны или государства. Бизнес - это разные компании. И, конечно, компании, которые такие как «BP», большие, огромные конгломераты - известно, что эти компании себя прекрасно чувствуют в условиях авторитарных режимов, где надо занести в один карман и не надо решать проблему с кучей мелких. Поэтому понятно, что компании, которые связаны с нефтью или с газом и так далее, они так или иначе будут сотрудничать с Россией. Ведь, вопрос не в этом. Вопрос, ведь, в том, что Россия бесконечно отстала от остального мира. Ну да. Ну, вот, и с Нигерией тоже имеют дело. И что? Я просто не понимаю, какое это все имеет отношение к модернизации? Никакого.

Н.АСАДОВА: Просто создается ощущение, что вот эти громкие слова, по крайней мере, о модернизации, сотрудничество, разговоры, переговоры с европейскими лидерами о модернизации, делаются заявления, что «да-да, мы будем вам способствовать» и так далее, происходит на фоне вот этих всех ужасных нарушений прав человека. При том, что, действительно, наезжают на бизнес в России. В общем, ощущение, что никого это не волнует, понимаете?

Е.АЛЬБАЦ: Бизнесу совершенно плевать на права человека. Но для бизнесов принципиально важно, чтобы в стране, где они работают, работала судебная система. Потому что бизнесы существуют на основе договоров. И, во-первых, для них очень важен институт доверия, который не прописывается на бумаге, а второе, для них очень важны написанные на бумаге договора и они должны иметь возможность отстоять действенность этого договора в суде. Поэтому отсутствие судебной системы, безусловно, сказывается на инвестиционном климате. А вы посмотрите, как бежит капитал. Это же цифры в 38 миллиардов долларов. Это серьезные потери.

Н.АСАДОВА: Это по чьим данным?

Е.АЛЬБАЦ: Центрального банка. Это не мои, нет. Мы много про это, Наргиз, писали. Это не Мистрали. Потому что Мистрали никого, Наргиз, не волнуют. Мистраль - это политическая договоренность. Это не имеет отношения ни к инвестиционному климату, ни к чему. А, вот, то, что имеет отношение - это то, что деньги голосуют ногами, и голосуют они ногами в другую сторону.